Анатолий Басин родился в 1936 году в Ленинграде в семье военного. Получил основательное техническое образование, окончил радиотехническое училище и архитектурный факультет Ленинградского инженерно-строительного института. Завершив обучение, работал некоторое время по специальности: инженером и архитектором. Как художник Басин формировался не без влияния наставника, которым стал Осип Сидлин. Студию Сидлина в Доме культуры имени Капранова Басин посещал с 1956 по 1972 год. Творческое наследие Сидлина по сей день является для Анатолия Басина предметом осмысления, ведь Басин не только живописец, но и хранитель определенной традиции, хранитель памяти, мифотворец, и даже, своего рода, сказитель. На протяжении многих лет Басин остается верен темной цветовой гамме. Она призвана извлекать свет из тьмы, создавать особую глубину цветового пространства, являющуюся отражением сознания творца, а не имитацией действительности. Линия на холстах Басина выхватывает из мрака то очертание женского тела, то предмет натюрморта. Вновь и вновь Басин обращается к одному и тому же простому сюжету и так происходит вовсе не потому, что автору не дается этот сюжет. Это священнодейство и одновременно умышленное вторжение человека в сакральные сферы. Художник одержимо стремится «увидеть голоса», именно так Моисей узрел Бога на горе Синай. Басину свойственны философские, скорее даже мистические поиски. «Меня не спросят на том свете: почему ты не был Моисеем? Меня спросят: почему ты не был Собой». Эту цитату, без указания источника, Басин приводит в небольшом сочинении 1981 года. Пристальное всматривание в себя и поиск себя в собственных работах занимают автора едва ли не больше, чем живопись. Результатом этих поисков художник охотно делится со зрителем, публикуя время от времени тексты, пестрящие цитатами и лингвистическими штудиями. Несмотря на склонность к теоретизированию, Басин не производит впечатление сурового мудреца. Он охотно передает свои знания ученикам, а его личный архив послужил основой известного альбома «Газаневщина», изданного сначала в Иерусалиме, а затем в Санкт-Петербурге.

На Александра Дашевского можно смело повесить ярлык «молодой и перспективный автор». Энергичностью и плодотворной работой он это вполне заслужил. Дашевский родился в 1980 году в Ленинграде. Окончил экономический факультет Санкт-Петербургского Университета Кино и Телевидения, затем учился на искусствоведческом факультете в институте живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина. Живописи Дашевский учился у художника Михаила Иванова, чьи работы также представлены в собрании музея. Кстати, Михаилу Иванову, еще в школьные годы пострадавшему за «формализм», пришлось довольствоваться тем же факультетом истории искусств института имени Репина. Важно упомянуть дружбу Александра Дашевского с «Обществом любителей живописи и рисования», состоящим из художников, знакомых по группам «Митьки» и «Новые художники». Общество практикует пленэр и сражается с постмодернизмом за традиционные художественные ценности. Но, как известно, «Митьки никого не хотят победить». Достойные виды ищутся то в Норильске, то в Красноярске, а в случае с Дашевским — и на окраинах Петербурга. Прежде всего, Александр Дашевский славен своей серией «Недвижимость», в которой он продолжает натуралистическую традицию непарадного Петербурга, но продолжает ее совершенно по-иному, свежо и занимательно. В масштабной петербургской серии «Недвижимость» нет ни колоритных типажей, ни грязно-желтых дворов-колодцев, ни пастельно-акварельных сентиментальных пейзажей. Все это выродилось в туристический аттракцион, а в городе, наконец-то, возник интерес к советской авангардной архитектуре. Дашевский же, прямо-таки обогнал время, став певцом еще более лаконичной архитектуры. Наконец-то нашелся художник, залюбовавшийся бетонной «точкой» и рассмотревший графическую красоту домов-кораблей. Все маргинальное становится нормой: именно так возникла эстетика пресловутых дворов-колодцев. Вероятно, пришло время канонизировать и эти здания. Можно обвинить Дашевского «в формализме» и издевательстве, а можно порадоваться тому, что появился новый взгляд на то, что принято называть «уродливым», «серым» и «однообразным».

Елена Фигурина родилась в Латвии в 1955 году. Через четырнадцать лет семья переезжает в Ленинград. Здесь Елена осознанно идет учиться в музыкальную школу, оканчивает ее по классу гитары и несколько лет преподает там после окончания. Затем будущая художница получает профессию инженера, окончив Ленинградский институт авиационного приборостроения. Все началось на третьем курса института с желания купить красок. После успешного приобретения, совершенно не владея техникой, Елена начала писать. По словам Елены, художником или музыкантом она становиться не собиралась, все это было для нее просто увлечением. В середине семидесятых в Москве и Ленинграде проходят крупные открытые выставки неофициального искусства, и это будоражит не только художественные круги, но и широкую общественность. Многие непрофессиональные художники, работающие инженерами и учителями, начинают участвовать в художественном процессе, ощущая свой творческий потенциал. Нечто похожее происходит и с Еленой Фигуриной. Постепенно организуется круг общения, она начинает участвовать в квартирных выставках, входит в группу «Летопись», которую возглавляет Борис Кошелохов. Творчество художников группы, далекое от соцреализма, находилось под запретом. Выставку в 1978 году в Доме народного творчества закрывают. В те годы формируется живописный стиль Елены Фигуриной, достаточно экспрессивный, с использованием широких мазков и локальных цветов. Даже самые ранние работы художницы не укладываются в рамки наивного искусства, которое для нее чрезмерно прямолинейно и в то же время слишком пассивно-созерцательно. В 1981 году возникает «Товарищество экспериментального изобразительного искусства», и Фигурина становится одним из активных участников товарищества. В 2000 году художница становится членом Академии современного искусства бессмертных, которую организовал и возглавил Феликс Волосенков. По замыслу организаторов, в состав академии вошли признанные художники-новаторы. Елена Фигурина безусловно — один из петербургских «бессмертных» художников, чьи работы во всем мире являются визитной карточкой современного искусства города на Неве. Фигурина признается, что она не может не работать. При этом она до сих пор задается вопросом: художник ли она? Дело в том, что искусство для нее — это не профессия и даже не призвание. Это ее индивидуальный способ существования на земле как мыслящего и чувствующего существа. Она говорит, что, задумывая картину, нужно четко сформулировать для себя вопрос о том, что именно тебя волнует. Решение этой внутренней задачи и есть главное в творчестве, а материальный результат, получаемый на холсте и видимый зрителю, не столь важен. Фигурина вспоминает, какое удивление вызвала у нее первая покупка ее картины. Ведь это означало, что другие люди способны разглядеть в ее работах нечто интересное и важное для себя!

Коротко рассказать о Владлене Гаврильчике не получится. Владлен Гаврильчик действительно эпохальная личность, которой можно залюбоваться. Сегодня солидная борода и пронзительно голубые глаза художника едва ли не навязывают образ «патриарха ленинградского андеграунда». Но эта ипостась вряд ли приживется в мифологизированной биографии Гаврильчика, напоминающей авантюрный роман с приключениями на суше и на море. Известно, что Владлен Гаврильчик родился в 1929 году в жарком узбекском городе Термез, где уже в первом классе проявилось желание рисовать. В художественном училище, куда юный художник поступил тайно от мачехи, поучиться не довелось. Гаврильчик окончил Ташкентское суворовское училище в 1947 году и Ленинградское высшее военно-морское пограничное училище в 1951. Живописью Гаврильчик увлекся уже в зрелом возрасте, примерно в конце 50-х, до этого же служил штурманом пограничного транспортного судна на Дальнем Востоке, работал инженером на военно-промышленном предприятии. В 1967 художник побывал в Сирии во время арабо-израильской войны, с 1970 по 1973 год был шкипером на барже. Баржу сменил на поезд, и некоторое время работал проводником. Кончается послужной список загадочной должностью «оператор на станции подмеса», здесь Гаврильчик задержался на целых 13 лет. Живописные штудии Гаврильчика начались в Ленинграде, после демобилизации в середине 1950-х годов. Начинающий художник посещает студии в Домах культуры, многое осваивает самостоятельно в музеях и библиотеках или просто общаясь с художниками. Значительно повлияло на Гаврильчика знакомство с художником Михаилом Цибасовым — одним из наиболее ярких учеников Павла Филонова. Работы Гаврильчика ассоциируются с наивом и примитивизмом, причем к примитиву Гаврильчик пришел сознательно, в достаточной мере овладев мастерством живописца. В его работах, будь то неброский пейзаж, натюрморт с разбитой пластинкой или один из многочисленных автопортретов, подспудно ведется диалог с советской культурой. Простота Гаврильчика иллюзорна. Романтизируя портрет, поэтизируя убогий вид или превращая советскую мифологему в лубок, Гаврильчик иронически обыгрывает стремление человека к миру изящного. В какой-то мере личность самого Гаврильчика является апофеозом этого стремления: он проявил себя не только в живописи и графике, но и в фотографии, в создании объектов, и в довесок ко всему: в поэзии. В стихах Гаврильчика отчетливо звучат фольклорные мотивы, например, жестокого романса — жанра, где наивная форма сочетается с душераздирающим сюжетом. И в живописи, и в стихах Гаврильчик упивается творчеством как таковым, и это порождает неповторимый эффект светлой иронии.

Илья Гапонов — недавний студент, молодой, но уже ставший известным художник. Он родился в городе Кемерово в 1981 году. В детстве, перебрав все различные кружки, свой выбор он остановил на художественной школе. Илья впервые ощутил себя художником, когда получил третье место в конкурсе «Юное дарование Кузбасса» и поехал в творческую поездку в Москву и Петербург. Гапонов поступил в Кемеровское художественное училище. С 19 лет занимался росписью храмов и мозаикой, и после окончания хотел обучаться иконописи. Но все сложилось иначе: Илья поступил на отделение монументальной живописи в Санкт-Петербургскую Академию им. Штиглица (бывшее Мухинское училище). Во время обучения Гапонов выиграл грант и прошел стажировку во Франции. Вместе со своими друзьями Гапонов организовал художественное сообщество. Их мастерские обосновались на последнем этаже здания на проспекте Непокоренных, поэтому группа художников получила название «Непокоренные». Группа ведет активную выставочную деятельность в Петербурге и Москве, участвует в международных проектах. Для изображения шахтерской тематики, промышленных пейзажей и рабочих, Гапонов использует кузбасслак: лак, имеющий битумную основу, производимый из каменного угля, добытого на Кузбассе.

Я сторонник развития и продолжения традиции русской реалистической живописи. В своих работах я пытаюсь показать мир, каким я его вижу, и мое отношение к нему. Сейчас многие занимаются «актуальным» искусством, в котором идея доминирует над самим произведением. Поэтому часто бывает так, что идея есть, а работы нет. Я редко пишу работы, в которые не вкладываю никакого смысла, но для меня важно, чтоб этот смысл был понятен не из моих объяснений, а из композиции, из тех технических средств, которыми я пользуюсь в своих работах. Конечно я осознаю, что человеку без художественного образования довольно сложно разобраться в композиционных приемах и технике живописи, но ведь художник пишет сначала для себя, потом для таких же как он сам и только потом для простого зрителя. Александр Греков.

Художник Михаил Иванов родился в 1944 году в Ленинграде. С детства занимался рисованием: сначала в изостудии Дворца пионеров, затем — в знаменитой СХШ, где его одноклассниками были Михаил Шемякин, Олег Григорьев, Геннадий Устюгов. Впрочем, все они в разное время были отчислены с естественной для того времени формулировкой «за формализм»: Михаил Иванов — первым. Потом были годы учебы на искусствоведческом факультете Академии художеств, после третьего курса которой начинающий художник оказался в армии. Служил он неподалеку от Москвы, во время поездок в которую сблизился с московским кругом неофициального искусства. Знакомство и близкое общение с Ильей Кабаковым, Михаилом Рогинским и Дмитрием Краснопевцевым оказало значительное влияние на формирование мировоззрения художника: во второй половине 60-х годов он часто бывал в Москве, время от времени оставаясь там подолгу. В воспоминаниях Михаила Иванова точкой отсчета можно считать 1970 год — именно тогда он начал осознанно заниматься живописью. До этого, впрочем, были серьезные занятия графикой: уже в 1963 году у студента-первокурсника Иванова прошла первая персональная выставка в редакции журнала «Звезда». Возвращаясь в начало 70-х, следует отметить, что в этот период художник, по его собственным воспоминаниям, находился под влиянием Малевича, Петрова-Водкина, Моранди… Не менее важным становится и впервые проявившийся в то время интерес к иконописи. В середине 70-х Михаил Иванов вращался в среде второй волны авангарда: в его круг общения входили В. Волков, В. Левитин, П. Кондратьев, П. Басманов, В. Стерлигов. Примерно в то же время происходит и сближение с кругом «арефьевцев»: с Рихардом Васми, Валентином Громовым и Владимиром Шагиным его в течение многих лет связывала дружба. В числе значимых и оказавших существенное влияние на формирование мировоззрения художник называет и представителей русского поставангарда, особенно выделяя пейзажи Веры Ермолаевой и Александра Лабаса. Перечисление фамилий людей, с которыми Михаил Иванов дружил, общался, находился в творческом диалоге, или же тех, кто влиял на него односторонне, — не попытка убедить в значимости, но важный штрих к портрету человека, квартира которого на протяжении многих лет была площадкой для выставок неофициального искусства и местом общения художников, музыкантов, писателей. Широта интересов и многогранность художественного опыта Михаила Иванова в значительной степени определяют особенности его работ. Преследуемую цель художник формулирует просто: он занят поиском «знаковых формул, соответствующих внутреннему опыту и времени». Выделение универсальных значимых образов и поиск их истоков — вот что его занимает в первую очередь. Работы Михаила Иванова, оперирующего ограниченным числом сюжетов, отличает несколько характерных особенностей, позволяющих безошибочно угадывать имя автора. Изображаемые им пейзажи и натюрморты нарочито примитивны и стилизованы: трава на них ожидаемо ярко-зеленая, небо — глубокого синего цвета. Интересно, что, несмотря на кажущуюся стилизованность, свойственную эстетике Иванова, сам художник идентифицирует эту особенность совершенно по-другому. В одном из интервью он называет свои произведения «спонтанным самовыражением, исключающим стилизацию, соотносимым со сквозными в культуре символическими мотивами и формами». Конечная цель искусства Иванова — отыскать породивший эти символические мотивы и формы архетип, что возможно только при условии освобождения этого архетипа от многочисленных наслоений, под которыми он, собственно, скрывается. Этим художник и занят: с поразительной тщательностью он очищает используемые образы-символы, что выражается, в частности, в скупости используемых художественных средств. Примером обращения Михаила Иванова к распространенному в барочном искусстве жанру vanitas является представленный в экспозиции музея Эрарта «Натюрморт с черепом и раковиной в пейзаже» 2008 года. Художник пишет характерные предметы, которые в контексте обсуждаемого жанра обладают определенным символическим смыслом: напоминающий о человеческой конечности череп соседствует с олицетворяющей бренность раковиной. Фоном для натюрморта становится пейзаж, обретающий на противопоставлении символический смысл бессмертия. Для Михаила Иванова, эстетика работ которого демонстрирует «настоенность» на самых разных явлениях мирового искусства, опыт модернизма, архаика и античность равно актуальны и ценны: пристальное и серьезнейшее изучение истории искусства, опыт иконописи и собственные многолетние штудии сформировали его особый, узнаваемый стиль, являющийся квинтэссенцией авторской философии.

Каёткин Максим Владиславович (родился в 1972 году, г. Челябинск - 70 Челябинской обл.), живописец, член Союза художников России (с 2001 г.). Окончил Свердловское художественное училище им. И.Д. Шадрина (1992) по специальности «Преподаватель живописи и рисунка»; Уральский филиал Российской академии живописи, ваяния и зодчества (1998) по специальности «Художник-живописец»; аспирантуру Российской академии живописи, ваяния и зодчества (2001) по специальности «Живопись» с присвоением квалификации «Художник-живописец. Преподаватель высшей школы». В 2003 году назначен директором Уральского филиала Российской академии живописи, ваяния и зодчества (Пермь). Сочетает административную работу с преподавательской и творческой деятельностью.

С момента встречи Владимира Фомичева и Натальи Мельниковой на художественно-графическом факультете университета имени Герцена их судьба стала общей. Общим стал и творческий псевдоним: Ко-МЕЛЬ-ФО. Наталья Мельникова родилась в 1961 году в Ленинграде. Почти сразу после школы она поступила на худграф Герцена, а в 1987 году начала руководить художественной студией в легендарном для истории ленинградского андеграунда Доме культуры «Невский». В 2003 году Наталья Мельникова ушла из жизни, оставив за собой добрую память и выразительный след в петербургском искусстве. Владимир Фомичев родился в 1953 году. В Герценовский университет он поступил через несколько лет после окончания ленинградского машиностроительного института. Благодаря первому, техническому образованию, среди работ КоМЕЛЬФО есть сложные кинетические объекты и необычные решения экспозиций выставок. Тандем Мельниковой и Фомичева был заметен в художественной жизни Петербурга с 1985 года: они организовывали художественные акции, участвовали в выставках в России и за рубежом. Одним из их самых интересных совместных проектов Мельниковой и Фомичева был проект «На ощупь». Он представлял из себя выставку работ КоМЕЛЬФО в Антарктиде. В экспозицию выставки входили 54 работы, а открытие состоялось 31 декабря 1999 года. В рамках того же проекта через три года вышла книга КоМЕЛЬФО «Краткий Русско-антарктический словарь. Романтическая версия». Сейчас Владимир Фомичев работает совместно с художницей Зоей Нориной. Остался псевдоним КоМЕЛЬФО — в память о Наталье Мельниковой, поэтому работы Владимир Фомичев и Зоя Норина теперь подписывают как «КоМЕЛЬФО и Норина». Их выставки всегда нацелены на диалог со зрителем: картины могут быть подвешены в воздухе или натянуты на барабан и вращаться, работая таким образом с пространством, и предлагая зрителям самостоятельно интерпретировать неожиданный жест художников.

Природа живописи Косенкова основана на густых и звучных замесах французского искусства и русского авангарда, на поэтике «Бубнового валета», на свободной живописности петербургского романтического экспрессионизма, родившегося в среде ленинградского послевоенного андеграунда. Мы не выбираем место и время рождения, но можем затем найти и узнать себя. Еще в ранней молодости математик Косенков обнаружил в себе художника. Черты петербургского стиля в творчестве Косенкова привила художник Наталья Чижик, приехавшая из Ленинграда в новосибирский Академгородок. Молодой студиец Косенков, ее ученик, идентифицировал эти черты как свои. Уже в его ранних живописных работах ощущалось созвучие петербургским «Митькам». После первой коллективной выставки в составе творческого «Объединения свободных художников имени «Купание красного коня» К. Петрова-Водкина» в Петербурге, в легендарном месте, в зале на Пушкинской-10, Косенкова пригласили в Товарищество художников «Свободная культура». Почти одновременно он был принят и в Союз художников России. Косенков – активно выставляющийся художник. Его выставки прошли не только в основных городах Сибири, но и в Москве, Петербурге, за рубежом — во Франции, Бельгии, Германии, Финляндии. Только в 2012 году его персональные выставки прошли в галерее «Кино» (Москва), музее Эрарта (Санкт-Петербург), в Нью-Йорке, Цюрихе, Лондоне. В его профессиональном багаже – участие в престижных выставках, конкурсах, фестивалях. Главный приз в номинации «Живопись» в московском конкурсе «Art-Preview» в 2010 году. В 2015 – бронзовая медаль IFA в номинации «Живопись». Работы Александра находятся во многих государственных и частных коллекциях. Большая коллекция работ хранится в собрании музея Эрарта в Петербурге, на сегодняшний день крупнейшем российском музее современного искусства.

Олег Ланг (1950–2013) — художник-нестяжатель, экстравагантный интроверт, импульсивный философ, в течение десятилетий создававший свою параллельную реальность, свою Россию, населенную «обитателями времени», в которой перемешаны все археологические слои памяти. Он был человек непубличный и держался на расстоянии от информационного шума индустрии contemporary art. Однако, наряду с этим, работы Ланга представлены в коллекциях Третьяковской галереи, Русского музея, Московского музея современного искусства, многих региональных музеев, а теперь и музея современного искусства Эрарта. Своеобразно развивая традиции старого доброго авангарда, Олег Ланг разработал собственную, индивидуальную манеру, в которой экспрессионистическая стилистика сочетает абстрактные и фигуративные элементы, живопись «рифмуется» с коллажем, а вместо холста используются матрасовки — и даже их ритмический рисунок находит место в структуре работ. Использование матрасовок и мешковин от почтовых посылок решает не только декоративные, тактильные и композиционные задачи, но словно доказывает земное происхождение художника, подтверждает материальность его существования. Живопись Ланга, несмотря на всю условность его языка, обращена не к метафизике, а к реальной жизни. Композиции отличают захватывающая свобода, остроумная игра фактур, интенсивные цветовые пятна, независимая пространственно-образующая линия. Пластические метафоры неожиданны, как оригинальные рифмы. Здоровое веселье творчества сочетается с трагичностью. Изобретательность и прихотливость решений неизменно удивляют, а из-за «хаоса зарослей» живописного инструментария проступает нечто глубокое, необъяснимое, бесконечное. Живопись Олега Ланга создает особое пространство, силовое поле, которое «держит» всех тех, кто сумел в него войти.

Валерий Лукка родился в 1945 году в деревне Порохово Ярославской области. В 1977 году он получил диплом Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина, в Ленинграде же началась и его активная художественная деятельность. В конце 1970-х годов выпускники Академии художеств Вячеслав Михайлов и Валерий Лукка вместе с Феликсом Волосенковым заявили о себе как о творческой группе, стремящейся, как и все творческие группы, к поиску новых средств выразительности. Для создания необходимого художественного эффекта они стали использовать рельефные красочные наслоения. Таким образом, художники открещивались от хорошо известной и почитаемой ими живописной традиции, стремясь максимально приблизить свои работы к жизни, превратить их в нечто органическое. Вместе с тем, их творчество не лишалось литературности и отсылок к вечным мифологическим образам, но первая роль была отдана именно физиологии фактуры. Исследователям творчества Лукки принадлежит несколько парадоксальная характеристика его манеры — они назвали его своеобразный, индивидуальный стиль «концептуальным экспрессионизмом». Его живопись действительно отличается искренностью и, часто, болезненной истеричностью, но, как истинное порождение постмодернизма, не лишена иронии и полна цитат из классического искусства. Попытка насыщения искусства жизнью путем отказа от привычной техники и сюжетов, тянущих за собой груз ассоциаций и предубеждений, нашла своих апологетов. Все три новатора канонизированы художественными критиками и почитателями, прозвавшими их группу «Тремя богатырями». Работы Феликса Волосенкова и Вячеслава Михайлова также представлены в экспозиции музея.

Увлеченный живописью художник сродни визионеру, способному видеть то, что недоступно остальным. Природа такого острого взгляда предполагает распад существующих причинно-следственных связей: предмет перестает быть просто образом-символом, зафиксированным в языке и сознании и превращается в нечто большее. Годы ученичества и творческий опыт Дмитрия Марголина свидетельствуют о том, что техническими премудростями он овладел в совершенстве. При этом он последовал по пути упрощения художественного языка. В картинах Дмитрия Марголина отчетливо прослеживается вечный диалог художника с традицией. Автор решительно игнорирует разговоры о кризисе изобразительного искусства и новаторские сентенции о грузе традиции, считая их не более чем модой. Живописная культура для него — скорее благо, дающее радость понимания, а диалог c традицией — мистический процесс, позволяющий художнику ощутить духовное родство с давно покинувшими этот мир мастерами. Сама природа живописи Марголина созвучна идеям экспрессионистов. По словам автора, к архетипическим образам и вечным сюжетам о царе Эдипе или страданиях Иова его привело нечто иррациональное. Творческий процесс для Марголина связан с преследованием определенного рода импульсов, природа которых неясна. Художник изображает не то, что видит, и не то, что диктует ему культурная память, а следует за едва уловимыми впечатлениями вроде знакомого с детства запаха или интенсивного переживания того или иного цвета. Тем самым он наглухо захлопывает перед зрителем двери мастерской: эта творческая кухня не поддается описанию словами. Сравнение с кулинарией более чем уместно: Марголин сам признается, что создание картины для него сродни приготовлению пищи — преследованию и воплощению идеи о вкусе. Действительно, при взгляде на линии офортов Марголина, при изучении фактуры его картин возникает ощущение крайне чувственной природы этих произведений. Даже фундаментальная функция искусства как средства самопознания и познания мира кажется художнику иллюзорной и неприменимой к действительности. Для Марголина творчество служит способом достижения своего рода свободы. Что именно это за свобода — опять-таки неясно, но на вопрос, является ли живопись одной из страстей, Марголин, не задумываясь, отвечает утвердительно: «Да. Пожалуй, я одержим. Следовательно, о свободе не может быть и речи». Подобных противоречий в творчестве Дмитрия Марголина — огромное количество. Рождаясь из живого опыта, они насыщают работы художника экзистенциальным пафосом, предельной эмоциональностью и чувственностью. Перед нами — изделия духа, приблизиться к пониманию которых возможно только через вечные мифологические сюжеты.

Вячеслав Михайлов родился в 1945 году на Ставрополье, в удаленном от железной дороги селе Арзгир. Трижды Михайлову не удавалось поступить в художественную школу Ростова-на-Дону. Письменный отказ школы «больше не беспокоиться ввиду полного отсутствия дарования», разумеется, прозвучал оскорбительно, что послужило своеобразным вызовом юноше. В 26 лет, отслужив в армии, Михайлов дерзнул поступать в Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина. Дерзнул успешно, окончив институт по классу живописи в мастерской профессора Евсея Моисеенко. В 1979 Михайлов заканчивает аспирантуру, также в мастерской Моисеенко. Каноны академического образования не вполне удовлетворяли художника. В конце 1970-х годов выпускники Академии художеств Вячеслав Михайлов и Валерий Лукка вместе с художником Феликсом Волосенковым заявили о себе как о творческой группе, стремящейся, как и все творческие группы, к поиску новых средств выразительности. Для создания необходимого художественного эффекта они стали использовать рельефные красочные наслоения. Таким образом, художники открещивались от хорошо известной и почитаемой ими живописной традиции, стремясь максимально приблизить свои работы к жизни, превратить их в нечто органическое. Вместе с тем, их творчество не лишалось литературности и отсылок к вечным мифологическим образам; но первая роль была отведена именно физиологии фактуры. Все три новатора канонизированы художественными критиками и почитателями, прозвавшими группу «Три богатыря». Работы Волосенкова и Лукки также представлены в коллекции. Сегодня Вячеслав Михайлов один из самых известных петербургских художников. Автору посчастливилось найти свой выразительный язык, делающий работы узнаваемыми и вызывающими неподдельный интерес. В его работах интересны форма интересна наравне с семантикой. Михайлов работает сериями, продолжительно осмысляя ту или иную тему. Художник признается, что для него важна память, ощущение включенности в мир, где есть не только сегодняшний день, но и прошлое. Его тяжелые, залитые левкасом холсты действительно хранят память о прошлом, заставляя людей думать и чувствовать.

Артур Молев родился в 1969 году в Петербурге. Его многоплановое творчество включает в себя живопись и поэзию, анимацию и музыку; в течение нескольких лет он, в качестве главного художника, сотрудничал с известной питерской рок-группой «АукцЫон». Существует искушение увидеть в ярких, наполненных радостью жизни полотнах Молева бесхитростные детские рисунки. Угловатые, неумело на первый взгляд нарисованные фигурки людей и контурные изображения животных действительно напоминают наскальные росписи или наброски из школьных тетрадей. На самом же деле, за плечами художника длительное (правда, с множеством перерывов) обучение в Мухинском училище и, что самое важное, традиция петербургской школы живописи, влияние которой можно заметить сразу. Верный ученик и последователь Анатолия Заславского, Молев продолжил развивать идеи петербургского экспрессионизма, добавив к нему свою личную, неповторимую ноту «наива». Легкое ребячество и искренность его работ обогатили образный мир петербургского пейзажа: художник расцветил его жарким колоритом, привычные виды под его кистью обрели светлую оптимистическую непосредственность. Сейчас художник живет в Голландии, и его сияющие чистыми красками пейзажи изображают уже другие города: Амстердам и Утрехт, Париж и Иерусалим.

Павел Отдельнов родился в 1979 году в Дзержинске Нижегородской области. Вопрос выбора будущей профессии не стоял: с самого детства он хотел быть художником и не представлял для себя другого пути. Следуя выбранному курсу, поступил в Нижегородское художественное училище, пестовавшее традиции соцреализма и заразившее студента желанием поселиться в глуши, следуя примеру художников-деревенщиков. Впрочем, вместо деревни Отдельнов все-таки отправился в Москву, где поступил в Суриковский институт на курс Павла Никонова, известного советского художника, представителя «сурового стиля». Несмотря на то что живопись ныне почитается неактуальной, Павел Отдельнов преимущественно занимается именно ею. Его пустынные пейзажи неизменно узнаваемы: с достойным альма-матер мастерством Отдельнов пишет руины, заброшенные промышленные зоны, безлюдные спальные районы и очищенные от автомобилей автострады. Художника интересуют оставленные пространства, наполненные свидетельствами присутствия людей, некогда бывших здесь, но куда-то исчезнувших. Частым сюжетом живописи Отдельнова стали пейзажи «за стеклом». В серии «Клаустрофобия» художник изображает увиденное за окном электрички: платформы, эстакады, тоннели, окруженные лежащими вокруг них просторами. В экспозиции музея Эрарта представлена картина «Пейзаж за стеклом»: реалистическое, почти с фотографической точностью переданное изображение хмурого осеннего пейзажа не вызывало бы недоумения, если бы не написанные поверх серого неба отражения продолговатых офисных ламп, будто отражающихся в стекле, отделяющем зрителя от изображения на картине. Традиционное понимание картины связано, прежде всего, с метафорой окна в другую, конструируемую художественными средствами, реальность. Отдельновым это клише переосмысляется и деконструируется. Такой подход к картине акцентировал прежде всего обязательную реалистичность изображения, возможность создания полной иллюзии мира реального. Остроумный ход художника обыгрывает и полностью переворачивает эту конструкцию: отражения ламп не позволяют зрителю забыться, будучи очарованным реалистичностью изображенного «за стеклом». Полное погружение в «потусторонний» мир картины оказывается невозможным: в решающий момент отражения ламп заставят зрителя оглянуться в поисках отражающихся ламп, и он снова будет вынужден столкнуться с реальностью по эту сторону изображения. Оказываясь помещенным в пространство изображения, зритель не способен преодолеть это наваждение и вырваться за пределы захватившей его картины. Впрочем, в одном из интервью Павел Отдельнов рассуждал о процессе «исчезновения рамы»: действительно, художники, занимающиеся актуальным искусством, прибегают к экспонированию в рамах крайне редко, что Павел вполне логично связывает с произошедшей в XX веке десакрализацией картины. Картина перестает быть самоценной, растворяясь в пространстве, что выражается, например, в тенденции к использованию живописи только в качестве «декораций» к инсталляции. В таком случае «внедрение» в композицию отражений мира реального может быть трактовано в качестве нового аналога рамы, отделяющей и «формирующей» живописное пространство. В отличие от техник, утверждающих экспансивную природу живописи, превращая картину в 3D-объект, прием, использованный Павлом Отдельновым, позволяет вернуть картине прежнюю самоценность: оказываясь заключенной в самой себе и отказываясь от притязаний на захват чужих территорий, она снова обретает утраченную идентичность. Работы Отдельнова поражающе «современны»: каждый житель российского мегаполиса с легкостью представит себе построенный буквально «в поле» бизнес-центр или район высотных новостроек, вид из окон которых напомнит депрессивный пейзаж, изображенный художником. Здесь можно было бы вспомнить работы Юрия Пименова с их пафосом строительства новой жизни, наполняющим картины «Новая Москва» или «Свадьба на завтрашней улице», если бы не ощущение скуки и безысходности, которым холсты Отдельнова отличаются от жизнерадостных произведений советского классика. Обращаясь к истории искусства, трудно обойти стороной использованный Отдельновым мотив пути, заданный русской культуре гоголевским восклицанием «Русь, куда несешься ты?». Здесь можно вспомнить, например, передвижников с их поиском русского пути. Впрочем, по написанной Отдельновым дороге нестись вряд ли удастся: тройка, которую в данном случае можно считать и метафорой современного искусства, рискует скорее увязнуть.

Владимир Овчинников родился 4 октября 1941 года в семье ленинградцев, уехавших в эвакуацию в Пермскую область. В сорок пятом семья вернулась в деревянный дом, стоящий в ленинградском пригороде Шувалово. В детстве мама водила Владимира и его друзей в Эрмитаж, непременно с заходом в Рыцарский зал или же рассматривать наконечники стрел в отделе первобытного искусства. Практически каждому ребенку однажды попадают в руки карандаш и бумага. Для Овчинникова они с самого детства стали единственно родным средством воспроизведения запавших в душу впечатлений и наблюдений. По словам художника, когда он почувствовал что с помощью рисования и живописи он может «обрести свой язык», то серьезно занялся самообразованием. Тогда вокруг него начал складываться особый круг общения. В частности, большое влияние на него оказало знакомство с художником Евгением Семеошниковым. Овчинников признается, что в молодости не чувствовал себя достаточно сильным для того, чтобы погрузиться в систему советского художественного образования и не оказаться сломленным как личность. Советская идеология была ему чужда с юности, генетически. Поэтому он искал иных, нестандартных для своего времени путей в искусство. Он работал помощником маляра-декоратора в Кировском театре, а позже — в хозчасти Эрмитажа вместе с другими молодыми художниками и литераторами. Зимой 1971 года художник организовал в своей мастерской в Кустарном переулке одну из первых так называемых квартирных выставок в послевоенном Ленинграде. В выставке участвовали такие же, как он, работающие вне официальной системы, художники. Результатом выставки были знакомства с будущими соратниками и единомышленниками, а также лишение художника мастерской «за использование не по назначению». Владимир Овчинников был одним из организаторов знаменитых выставок в домах культуры имени Газа и Невском в 1974 и 75 годах. Это были первые разрешенные официальными властями выставки неофициальных художников. Рядовой советский зритель впервые смог увидеть направления современного искусства, от абстракции до сюрреализма, о существовании которых в отечественном искусстве даже не подозревал. Овчинников участвовал в этих выставках уже зрелой своей живописью, фигуративными и сюжетными работами, в которых современность причудливо смешивалась с библейскими и мифологическими сюжетами. Советские чиновники от искусства с большим подозрением отнеслись к его картинам, подозревая художника в скрытой антисоветской пропаганде. На самом деле художника и тогда, в советские годы и намного позже, когда его персональные выставки прошли во многих странах мира, увлекала тема чуда и — как его оборотной, бытовой стороны — абсурда в человеческой жизни. В поисках сюжетов для картин он охотно обращается к любимым им писателям-абсурдистам — Борхесу, Ионеско, Беккету, а зачастую придумывает истории сам. Вне зависимости от времени, от исторических обстоятельств, его картины полны метких зарисовок, неожиданных ассоциаций, и неизменного юмора, с которым он повествует о самых серьезных вещах. Умер 24 января 2015 года в Петербурге.

Александр Румянцев родился в 1951 году в Ленинграде. К 24 годам молодой художник уже получил классическое художественное образование в стенах Академии Художеств в мастерской Андрея Мыльникова по специальности станковая и монументальная живопись. А с 1976 года, через год после окончания Академии, Румянцев начинает в ней преподавать. Работа увлекает художника, но сочетать занятия живописью, преподавание и постоянные выставки в России и за рубежом становится все труднее, и в 1984 году Румянцев оставляет работу в Академии. Казалось бы, такое начало творческой биографии позволяет с легкостью представить работы художника. Но в случае с Румянцевым мы рискуем сильно промахнуться. Румянцев пишет свободно, обыденные сельские и городские пейзажи в его исполнении обретают непринужденность, устремляются изогнутыми и непредсказуемыми линиями за кистью. И уже не пейзаж движет рукой художника, а рука управляет пейзажем. Можно назвать манеру письма Румянцева лирическим экспрессионизмом, существующим в достаточном отрыве от классического немецкого или тем более американского экспрессионизма. Это экспрессионизм без надрыва, боли и безумного водоворота внутренних переживаний автора. Работы Румянцева, представленные в коллекции Эрарты по большой части относятся к сельскому циклу, часть их написана до 2000 года, пока художник еще не переехал жить в Германию. Несмотря на то, что в настоящее время Александр Румянцев большую часть года живет в другой стране, он часто приезжает в Петербург, участвует в больших городских и камерных дружеских выставках.

Петр Швецов родился в 1970 году в Ленинграде. Окончил Среднюю художественную школу при Академии художеств, после чего отправился осваивать европейский художественный опыт. В начале 1990-х годов Швецову довелось поработать в Англии и Дании, в 2004-2005 годах — в Финляндии, нередко он посещал и США. Стоит заметить, что интернациональная творческая деятельность положительно повлияла на его талант. Сегодня Петр Швецов — один из наиболее часто упоминаемых за границей петербургских художников. Он стал известен как откровенно эпатажными выставочными проектами «Ящик Пандоры» с живыми мухами в коконе, «Живое и мертвое» с траченным молью и облитым силиконом чучелом лисы, так и выставками тонких живописных серий «Болото» или создаваемой в течение тринадцати лет «Головой архитектора». Швецов с одинаковым остроумием и выразительностью исполняет смелые проекты в духе модных течений и обращается к традиционной живописной технике, забывая о мастерстве графика, шокируя гротескными фигурами персонажей своих произведений, и снова возвращаясь к чистым линиям в следующих работах. Но всякий раз за игрой со смыслами и формой внимательный зритель может рассмотреть сформировавшийся в длительном процессе поиска неповторимый стиль художника.

Инна Скляревская родилась в Ленинграде в 1962 году. Рисовать начала с детства, училась в Средней художественной школе при институте имени Репина. Затем художница окончила факультет театроведения Академии Театрального искусства. Несколько лет Инна работала как театральный критик, писала статьи о балете. В начале девяностых Скляревская вернулась к живописи. Излюбленными темами ее работ становятся пейзажи, особенно морские, люди, в эти пейзажи вписанные и, конечно, родной Петербург. Скляревская пишет с мастерской легкостью, в манере, которая может показаться эскизной. Тем не менее, в ее обобщенных композициях чувствуется подлинная глубина переживания и точность в передаче состояний. Инна признается, что часто пишет интуитивно и старается работать быстро, в один прием. В 2000 году пять художников, и Скляревская в их числе, объединились в группу «Дети Архипа Куинджи». Художников объединяет приверженность к живописи, основанной на натурных впечатлениях. В свою этюдную живопись они привносят декоративный насыщенный и тягучий цвет. Художники любят изображать петербургскую краснокирпичную промышленную архитектуру, серые заброшенные деревни, синие морские пейзажи. Помимо Инны Скляревской в эту группу входят художники, также представленные в нашей экспозиции: Борис Забирохин и Алла Джигирей. Но, несмотря на общие установки в искусстве, работы каждого из этих художников легко узнаваемы и обладают собственным характером. Так, особенностью работ Скляревской является растворение человеческих фигур в пейзаже, радостное ощущение единства человека с природой.

Юрий Сычев родился в 1963 году в городе Лермонтов Ставропольского края. Он поступил в местную художественную школу вслед за своим другом, не испугавшись неумения рисовать. Этот шаг стал судьбоносным: сразу же почувствовав себя художником, он понял, что вся его последующая жизнь будет связана с созданием картин. Художник вспоминает, что огромную роль в его становлении сыграл преподаватель той провинциальной художественной школы, Вячеслав Григорьевич Жуйков. Чуткий педагог сразу заметил в ребенке талант, и сумел направить его по правильному пути. Именно он посоветовал уехать поступать в Нижнетагильское художественное училище, отличавшееся сильным отделением прикладного искусства, а затем и в Санкт-Петербург. В 1983 году, после окончания отделение художественной обработки металла в Нижнетагильском художественном училище, художник осознал, что живопись значит для него больше, чем приобретенная профессия ювелира. Учитель поддержал его в решимости продолжить обучение и Сычев без колебания выбрал Петербургскую Академию художеств (Институт им. И.Е. Репина). Санкт-Петербург стал для него родным городом, в который, по его словам, после долгого путешествия можно возвращаться как в свой дом. Эта трогательная привязанность к городу читается в пейзажах художника, всегда ярких, торжественно радостных, наполненных страстной любовью к окружающему миру. Насыщенность цвета не воспринимается как декоративные уловки, но ощущается следствием перенасыщенности неведомыми и всеохватывающими энергиями, которые удалось заметить и запечатлеть на холсте. Художник так характеризует свои пейзажи: «Питер — очень светлый, яркий город, я всегда пишу его яркими цветами, мне нравятся эти фиолетовые тени, желтые дома. Я люблю Питер освещенным, насыщенным красками. Питер уже пережил все эти стереотипы «достоевщины», я не вижу этот город мрачным, хмурым, даже когда дождь». Эта метаморфоза, превращающая обыденный город в сказочный сон, как и всякое волшебство, требует уединенности и покоя — поэтому Сычев не любит писать с натуры, предпочитая работать в мастерской. Акрил, цветные карандаши, пастель — любимые материалы, позволяющие быстро воплощать в жизнь родившиеся образы, а соединение живописной и графической техник всякий раз помогают достигать необыкновенного эффекта. Среди любимых мастеров прошлого — Веронезе, Рембрандт, Кандинский, и все те, кто, справился с созданием своего собственного, не существовавшего ранее мира. По словам художника, именно возможность созидать неповторимую вселенную является главной целью, к которой стоит стремиться.

Юрий Татьянин чаще всего невозмутимо сдержан, и пристально смотрит на мир из-под очков. Его остроумие проявляется, когда он пишет картины или рассказы, кратко подписывая творения своими инициалами — ТЮН. Юрий живет в Липецке, где и родился в 1963 году. В детстве его не интересовало рисование, Юрий в огромном количестве читал книжки и хотел стать писателем. Но обстоятельства сложились иначе и, по окончанию восьмого класса, он пошел учится в машиностроительный техникум. Юрий искал для себя творческое занятие и после техникума стал работать не на заводе, а в театре машинистом сцены. Страсть к книгам не проходила, и в начале девяностых Юрий занялся книжным бизнесом. Он продавал в Липецке разного рода интеллектуальную литературу и альбомы по искусству. Тогда же он познакомился с местными художниками и даже начал коллекционировать их работы. Со временем Юрий понял что посредством живописи сможет воплотить идеи, которые накопились за долгие годы чтения и просмотра альбомов по искусству. На своих первых полотнах ТЮН изображал традиционных героев русского наива: русалок, красавиц. Помимо которых, в свойственной ТЮНу манере он описывал житие и творчество героев современного искусства: Йозефа Бойса и Малевича, Ван-Гога и Гогена. Известных художников сменили Собака Ё, упыри, различные доморощенные звезды и милиционеры. Более всего творчеству художника свойственна ирония, которая подвергает сомнению все современные общественные установки и художественные конвенции.

«Волигамси» — это псевдоним художника. Его настоящую фамилию вы узнаете, прочитав это слово наоборот. Ринат родился в башкирском поселке Ермолаево в 1968 году. Буквально с раннего детства он был одержим рисованием. Художник вспоминает, как, стоя под столом, увлеченно разрисовывал его днище. Поселок, в котором рос Ринат, был совсем небольшим, и художественной школы в нем не было. В школьном возрасте Волигамси рисовал тайно, притворяясь, что делает домашнее задание, поскольку родители не поощряли столь несерьезное увлечение сына. В 13 лет Ринат утвердился в своем желании заниматься искусством, и родители выписали ему журнал «Юный художник», который в буквальном смысле стал его первым учебником по искусству. Под одной из красочных репродукций в журнале, выполненных на холсте маслом, стояла подпись школьника. Ринат неистово захотел нарисовать так же, как его сверстник. «Что такое масляные краски, я еще не знал, а акварельная краска безжалостно расплывалась по куску простыни, натянутому бельевыми прищепками на проволочный каркас», — вспоминает художник. По его словам, «первая работа принесла разочарование», но он не унывал, и «ближайшая поездка с родителями в Уфу принесла коробочку масляных красок и кисти». О том, что краски надо разбавлять и что их можно смешивать, начинающий художник еще не подозревал. Написанная им картина была по-прежнему далека от журнальной. Естественным образом кисти после использования засохли — тогда Ринат сделал кисточку самостоятельно, из кончика хвоста доверчивой соседской кошки. Впоследствии он стал делать кисти из собственных волос, что практикует большинство юных художников. Художник говорит, что к окончанию школы вся комната была завешана и завалена холстами и акварелями. В 1984 году Волигамси поступил на архитектурное отделение Уфимского нефтяного института. Закончив его, параллельно с работой архитектора занимался живописью и принимал участие в выставках. В середине 90-х художник жил в городе Златоусте, где несколько лет трудился над знаменитой златоустовской гравюрой на стали, за что был удостоен Государственной премии России. Владея специальностями архитектора и художника по металлу, легко уйти от нестабильной стези живописца, но художник нашел в себе силы отказаться от всего, оставив лишь то, чем ему действительно хотелось заниматься. В начале 2000-х художник стал популярным в интернете. Его ироничные картинки из «Неофициального альбома», рассказывающего о вымышленной биографии братьев-близнецов Ульяновых, стали узнаваемы по всему миру. Живописная манера Рината Волигамси — такая, какой она представлена в Эрарте, — сложилась в двухтысячных. Работы Волигамси обрели ироническую и одновременно философскую осмысленность, а также ставшую его фирменной ретрофотореалистическую манеру. Творческий путь Волигамси сложен, полон кризисов и переосмыслений, поскольку художник неизменно ставит перед собой сверхзадачу — выявлять самое сложное и глубокое. И его работы одновременны интересно и понятны зрителю — благодаря тому, что Волигамси выражает себя сверхточным живописным языком.

Феликс Волосенков родился в городе Красноармейске Донецкой области в 1944 году. В юности Феликс мечтал стать художником-монументалистом. Он окончивает Художественное училище в Баку. Но затем «из-за боязни несвободы» он поступает не в Академию художеств и не в Мухинское училище, а в Ленинградский Государственный институт музыки, театра и кинематографии по специальности художник-постановщик. Впоследствие учеба в театральном институте сильно повлияет на художника: свою творческую историю он будет выстраивать как театральную пьесу с собственными персонажами и интригой. С 1977 года Волосенков работает в театре, где оформляет около пятидесяти проектов, параллельно ведя преподавательскую деятельность в изостудии ДК имени Цурюпы. С 1984 года Волосенков выставляется вместе с Валерием Луккой и Вячеславом Михайловым, вместе они начинают «ниспровергать каноны живописи». Петербургская околохудожественная общественность нашла работы Волосенкова и Лукки скандальными, а самих художников крайне радикальными в их стратегиях творчества. Дружба «трех богатырей», Волосенкова, Лукки и Михайлова, задолго предвосхитила создание Волосенковым Санкт-Петербургской Академии современного искусства бессмертных. Она была основана в 1994 году с целью поддержки и развития новых направлений в современном искусстве. Работы художника фактурны: в них используется ткань, поролон, левкас, акриловые краски. Для усиления эффекта, производимого работами, автор использует свой талант художника-постановщика и превращает пространство холста в театральное действие. Ирония и гротеск, безудержная энергия и трогательность — все это в равной степени присуще работам Волосенкова, созданных словно на одном дыхании и никого не оставляющих равнодушным.

Анатолий Заславский родился в 1939 году в Киеве, во время войны был эвакуирован в Туркмению, но по окончанию войны семья вновь вернулась в Киев, где будущий художник учится в средней художественной школе. В 1957 году он поступает в киевский государственный институт имени Тараса Шевченко, где вначале был принят на педагогическое отделение, а позже переведен на живописный факультет, с которого тут же и исключен за плохое знание украинского языка. Исключение подвигло художника переехать в Ленинград и поступить в высшее художественно-промышленное училище имени Мухиной на отделение монументальной живописи. На рубеже семидесятых-восьмидесятых годов двадцатого века, когда только начиналась творческая карьера Заславского, его живопись уже отличалась от академической строгой манеры своей жизнерадостностью, раскованностью, искренностью и любовью к цвету. В то же время была далека от так называемого «неофициального искусства». Золотая середина, которой придерживался художник, оказалась наиболее естественным выходом из состояния все более накаляющейся противоречий между двумя полюсами искусства в Советском Союзе. Похожие взгляды разделяли тогда такие художники Завен Аршакуни и Герман Егошин, которые несомненно повлияли на живописную манеру Заславского и к которым он относится с большим уважением. Сегодня Анатолий Заславский — живой классик петербургской живописи, повлиявший на целое поколение художников. При этом живопись остается для него сугубо личным, приватным делом и проблемой, средством самовоспитания и познанияч мира. «У меня выработалась привычка осознавать мир только в момент, когда я его изображаю. Мне трудно жить без этого познания мира, я плохо вижу, если не рисую», говорит художник.